По телевизору я видел одну собачью рекламу какого-то кошачьего корма, когда коты со всех ног мчатся к кормушке, устраивают уличный конкур и с жадностью набрасываются на искусственную еду. Карлуша сказал:
- Брехня это всё, не могут коты так рваться к суррогатам.
Но я сказал:
- Не всё. Я видел, как ты носишься по крышам горным козлом.
- Во-первых, давай без оскорблений. Я не козел, - уточнил Карлуша. – Во-вторых, я прыгал не ради твоих сухарей. В-третьих, сама реклама безграмотная, потому что не могут кошки вести себя, как собаки, и если дерутся, то из-за самки, а не из-за жрачки.
- Ладно, убедил, - согласился я, и Карлуша тут же возразил:
- Но вообще-то кошки – самые летучие звери из всех.
- Это как? – удивился я.
- Элементарно, Ватсон. Свободный полет, знаешь, что такое?
- Нет.
- Ни фига себе. И ты никогда не летал?
- Разве что в астрале, во сне и в фантазиях. А как ты, я прыгал в раннем детстве, когда легким был и бесстрашным.
- А я про страх не думаю. Знаю, что не сорвусь, я цепкий и ловкий. Тут ведь важно что? Равновесие. Если у тебя вестибулярный аппарат в порядке, то технику прыжков можно отработать до совершенства. А там уж и летать.
- Как летать?
- В свободном полете. Важно мягко приземлиться на лапы, но это у меня инстинктивно получается, дано от природы. И тебе, кстати, тоже.
- Да я знаю, но летать по-настоящему не могу.
- А я летал. Когда охотился, даже кораблики ловил.
- Что-то ты меня путаешь. Разве кораблики в небе плавают? Космические что ли?
- Да почему? Обыкновенные, парусники, только маленькие. Я их сачком ловил.
- Это тебе прошлым летом привиделось?
- Не привиделось, а было. В день Военно-морского флота, в последнее воскресенье июля. На Неве-то большие корабли и подводные лодки выступали на параде, а у нас на Карповке мальчишки кораблики пускали с утятами, а я их ловил.
- Сачком?
- Ну да. Не веришь?
- Сомневаюсь что-то.
- А зря, я никогда не вру. Речка Карповка небольшая и петляет. Около нее, кстати, находится Ботанический сад. Я там тоже был, мне понравилось. За женским монастырем есть заводь, где деревья низко наклоняются, некоторые ветки почти касаются воды. Кораблики застревают в мусоре, а мальчишкам к ним не подобраться, потому что глухой забор стоит. Я-то везде могу пролезть или перепрыгнуть. Вот когда кораблики причаливают в кустах, я прыгаю по-обезьяньи с дерева на дерево и успеваю схватить птенца по-орлиному. Вот такой я охотник.